Елена Руденко - Мёртвая Обитель [СИ]

— Теперь я понимаю, почему она увязалась за сестрой, — я не скрывал досады.

Перспектива содержать взбалмошную сестрицу моей будущей жены меня не радовала. Валенька по натуре мягкий, добрый человек, и властная старшая сестра легко сможет управлять ею. Я частенько наблюдал, как Калинина могла убедить Валеньку в любой нелепости и заставить совершать угодные ей поступки.

— Тебе надо попросить Калинину уехать до переезда в летний дом, — посоветовал Одинцов, — иначе у тебя будет две жены…

Он говорил без иронии.

— И забудь о правилах приличья, такие дамы не понимают намёков и просьб. Им нужно сразу указать на дверь! — согласился Устин.

Зная его прямоту, он поступил бы так не раздумывая. Догадываясь о возможных последствиях, я решился взять пример с приятеля.

Наш разговор ненадолго прервался моей очаровательной сестрой Лизанькой. Ей недавно исполнилось четырнадцать, как раз тот милый возраст, когда детская непосредственность ещё не покинула будущую девушку, но уже появились чёрточки привлекательности и очарования. Лизанька всегда была любимицей всех моих гостей, этот ребёнок может очаровать всех на свете. Большие синие глаза и светлые кудри делают её похожей на ангелочка.

Она впорхнула в гостиную, чтобы поприветствовать моих гостей, на глазах которых выросла. К величайшему сожалению Лизаньки гувернантка не дала ей долго находится в нашей компании и увела за собой. Сестрёнка обиженно надула губки, она уже не похожа на маленькую, девочка мечтает о балах и уже обзавелась поклонниками — ровесниками из соседних поместий.

Вскоре к нам присоединилась моя невеста. Разумеется, общества её старшей сестры нам избежать не удалось. Внешне они были очень похожи, но характеры — полная противоположность. Даже в беседе Валенька всегда была предельно учтива со всеми, стараясь не спорить, боясь невольно нанести обиду собеседнику. Её сестра, наоборот, упорно высказывала свои суждения, и по этой причине оказывалась весьма утомительным собеседником. Устин пытался всячески подразнить её, нарочно высказывая обратное мнение, чем в итоге вызвал возмущение Калининой. Наш разговор продолжался до обеда. К счастью, благодаря умению моего повара пыл спорщиков поостыл, и они воздали должное обеду.

Я задумался о том, так ли покладиста моя невеста? Тихий омут полон чертей, как говорят. Как ни странно, это меня не пугало. Наоборот, я радовался, что женюсь не на безмолвной рабыне. Валенька бывает очень шаловливой и столь очаровательно поддразнивает меня, но потом всегда поинтересуется — не обидели ли меня её дурачества.

А какой у неё взгляд! Магически-притягательный! Сей эпитет вовсе не восхищение влюблённого жениха. Иногда мне кажется, что чарующий взор Валеньки привораживает меня, разжигая в сердце ещё более сильную любовь.

Вечер прошёл прекрасно. Гости чувствовали себя весело и легко. Вдова Калинина на время позабыла о своей принципиальности, всегда напряжённая компаньонка Катенька вела себя непринуждённо, а Одинцов отбросил свою чрезмерную серьёзность. Особенно радовалась Лизанька, ей впервые разрешили провести весь вечер в компании взрослых.

21 мая 1837 года

Сегодня умерла моя невеста… Валенька скончалась рано утром на глазах у Лизаньки, которая заботливо держала её за руку до последнего мгновения жизни…

У графа Романцева были приятельские отношения с Мишелем, поэтому он очень тепло встретил новость о его приезде.

— Александра Осиповна, как я понимаю, вас интересуют обстоятельства смерти моей сестры, — сказал граф.

Я была поражена его догадкой и не нашлась, что ответить.

— Вы не первая, кому эта кончина не даёт покоя. Я прошу одного, не донимать меня расспросами, — произнёс Романцев, — мне тяжело вновь переживать смерть близких мне людей. Я дам вам страницы своего дневника, события трагических дней в них изложены достаточно подробно… Мои гости вам не помощники — они не скажут ничего…

Мишель приехал спустя несколько часов. Гости графа не разделяли мнения хозяина о его персоне.

Одинцов, невысокий непримечательный человек со строгим выражением лица, безуспешно пытался скрыть недовольство, вызванное визитом Мишеля. Мне довелось слышать, что однажды Мишель язвительно пошутил об умственных способностях Одинцова, который, не сумев парировать насмешку, был посрамлён, и с тех пор старался избегать встреч с Мишелем.

Устин не скрывал своей неприязни, хотя держался с холодной учтивостью. Он был приятной внешности, но весь его облик показался мне несколько неряшливым. Его движения отличались резкостью и порывистостью — будто Устину стоило больших трудов сдержать пыл своих чувств.

— Где появился Лермонтов — жди беды, — произнёс он наигранно-шутливым тоном.

— Вы правы, — согласилась Калинина.

Эта особа не произвела на меня приятного впечатления. Черты её лица были красивы, но высокомерное выражение искажало их. Дама была одета роскошно и со вкусом, но несколько вычурно.

На террасу вышла графиня, одарив гостей приветливой улыбкой. Меня поразила её безупречность в одежде и причёске. Даже я, будучи фрейлиной Её Императорского Величества, к своему стыду, не всегда могу похвастаться совершенством внешнего облика. Речь и жесты Катерины Романцевой также были безукоризненны, что получалось у неё легко и естественно. При этом Катерина держалась с гостями искренне радушно, что делало её очаровательной хозяйкой. Калинина бросила на графиню злобный завистливый взгляд и натянуто улыбнулась. Наблюдательная Романцева заметила эту игру, и ответила завистнице милой улыбкой, добавив:

— Вы как всегда очаровательны!

Мы с Мишелем переглянулись. Похоже, кроме нас никто не заметил этой женской "дуэли". Надо отдать должное, графиня Романцева умеет держать удар. Неужели когда-то она была безмолвной компаньонкой?

Мишель проявил изящные знаки внимания к Калининой, что смогло вызвать скупую улыбку на её надменном лице, но не изменило манеры в беседе.

— Я знаю, вы очень любили свою сестру, — произнёс он вкрадчивым тоном.

— Вы один из немногих, кто сумел это заметить, — ответила Калинина, одарив остальных торжествующим взглядом, — увы, мало кто знает, насколько тяжело мне с ней приходилось…

Калинина едва сдержала усталый вздох.

— Позвольте узнать, в чём заключались трудности с покладистой сестрицей? — иронично спросил Устин.

— Вы много не знаете, — резко ответила вдова.

— Будьте добры, поделитесь с нами вашими знаниями, — учтиво произнёс Одинцов.

— Как вам будет угодно! — с вызовом произнесла надменная дама, — Граф, простите меня, но ваши друзья настаивают… Валенька была очень странной барышней, иногда её поведение пугало меня… Она любила бродить ночью по двору, напевая странную пугающую мелодию, когда мы отправлялись на прогулку, она собирала разные травы, бормоча непонятные слова… А её покладистость… мне казалось, что она вызвана снисхождением… Да, я была строга с Валенькой, потому что боялась её…

— Простите, это вздор! — перебил Устин.

Я взглянула на Мишеля, хладнокровно взиравшего на беседу. Нетрудно понять его цель, он хотел, чтобы гости сами рассказали о Валеньке, не почувствовав себя допрашиваемыми подозреваемыми, что вызвало бы скандал.

— Пусть графиня скажет, — Калинина вопросительно смотрела на Романцеву. — Катерина часто помогала Валеньке собирать травы… Надеюсь, Катерина, вы не станете лгать? Может, расскажете, как однажды составили моей сестре компанию в ночной прогулке по кладбищу!

— Мне бы не хотелось тревожить память Валеньки, — произнесла она натянуто, — с моей стороны это было бы непорядочно…

Она перевела взор на графа, молча наблюдавшего за беседой.

— Действительно, какой смысл обсуждать покойницу, — согласился Одинцов.

— Смысл таков, чтобы меня более не считали бессердечной тиранкой кроткой сестрицы! — ответила Калинина.

— Я никогда не смел думать о вас столь дурно, — заверил Романцев обиженную гостью.

— Уверяю вас, я всегда ценила вашу заботу о сестре, — спешно добавила его супруга.

К счастью Калинина не увидела насмешливой улыбки, мелькнувшей на лице Устина, он явно не верил сестре Валеньки.

— Неужели и вы верите в это вздор? — я слышала, как он шепнул Мишелю. — Жду ваших язвительных замечаний…

— Увы, мой друг, это не вздор, — ответил он серьёзно.

Устин окинул его изумлённым взором. Лицо Мишеля было напряжено и задумчиво, он явно не собирался шутить.

— Я полагаю, что Валенька была особой слишком мечтательной и фантазия толкала её на необъяснимые поступки, — высказался Одинцов, — подобный нрав часто тяготит опекунов… На этом предлагаю завершить сей разговор…